Как реформам Косыгина не удалось поменять жизнь в СССР
В 1964-ом году произошла очередная смена власти на советском троне. Опального генсека Хрущева, подарившего миру “Кузькину мать!”, сменил более спокойный Брежнев. Закончилась знаковая “оттепель”, теперь начиналась, как многие думали, эпоха сталинизма, эпоха возвращения к тотальному контролю и репрессиям. Но Брежнев, вопреки ожиданиям, хотя и свернул многие проекты, принятые предшественником, посчитав их опальными и скороспелыми, все же гайки закручивать не стал. Его задачей было планомерное и неторопливое развитие социализма в стране путем проведения различных реформ, призванных обновить советский строй. Ответственным за новшества в экономической сфере назначили председателя Совета Министров Алексея Косыгина.
В качестве основе для будущих изменений он выбрал идеи, изложенные в виде статьи экономистом Харьковского государственного университета Евсеем Либерманом. После ее успеха в прессе, он(Либерман) направил доклад с четко изложенным планом нужных изменений в ЦК КПСС.
Там высказанные предположения тоже снискали успех, но окончательное решение принято не было. Считается, что Косыгин выбрал идеи Либермана в качестве основы будущих реформ из-за того, что издержки на их выполнение “будут стоить не дороже, чем листы бумаги, на которых будут издаваться указы”. Решение было принято, колеса закрутились.
В чем суть
На основе постановлений Совета Министров на государственных предприятиях вводился хозяйственный расчет, предпринимались действия их переводе на новую систему планирования и экономического стимулирования. Осуществлялось это с помощью пяти шагов:
Первый — ликвидировались советские народные хозяйства — совнархозы. Это административная структура, которая заменяла промышленные министерства на местах своего образования.
Теперь не Совет министров, например, Украинской ССР решал, какие предприятия нужно строить на вверенной им территории, куда развивать промышленность и сельское хозяйство, а совнархозы.
Второй — сокращалось количество плановых показателей, по выполнению которых судили о рентабельности предприятия. С 30-ти их уменьшили до 9-ти, что позволило более гибко и оперативно реагировать на изменение в запросах высшего руководства.
Третий — расширение хозяйственной, экономической и кадровой самостоятельности предприятий. Теперь они сами должны были устанавливать количество выпускаемого товара, его цену, налаживать связи с поставщиками, искать инвестиции в производство, нанимать и увольнять рабочих. За невыполнение или досрочное расторжение договоров предполагались серьезные штрафные санкции, вплоть до увольнения администрации провинившегося завода, фабрики и т.д.
Четвертый — чуть ли не впервые в СССР главным в экономическом плане становилась рентабельность предприятия и уровень его доходов. Было позволено создавать свои внутренние фонды, которые занимались сбором средств на различные цели — социально-культурные, медицинские, премиальные и так далее.
Пятый — выпускаемая продукция должна была находиться на уровне цены, которая обеспечивает доходность предприятия и не понижает все той же рентабельности.
Реализация
Большинство нововведений было реализовано в восьмую пятилетку — 66-70-ый года. Под ее конец на новые рельсы было переведено почти 80% всех заводов, фабрик и т.д. Фиксировался значительный экономический рост. Это позволило заложить такие известные заводы как ВАЗ и Ижмаш, существенно увеличилась скорость строительства дешевого и доступного жилья. Объемы товаров, выпускаемых легкой промышленностью увеличились в полтора раза, тяжелая промышленность начала экспортировать на треть больше изготовляемой продукции. На каждый последующий год приходился рост показателя ВВП минимум на 6-ть процентов. Из-за таких показателей восьмую пятилетку стали неофициально называть “золотой”.
В 70-ых годах начали проводить постепенную модернизацию и модификацию Косыгинских реформ, устраняя выявленные практикой недочеты — постоянный, пусть и постепенный, без скачков, рост цен, использование невыгодных в долгосрочной перспективе договоров для обеспечения нужных цифр в ежемесячных и годовых отчетах. Ликвидировать эти “косяки” планировали на протяжении следующей, девятой, пятилетки. Проводилась децентрализация предприятий, урезалась бюрократическая машина, вследствие чего резко уменьшилось количество отчетной документации.
Несмотря на плюсы подобных нововведений, появлялась и негативная отдача. Самым явным минусом был расцвет цеховиков, людей, которые в период дефицита организовывали сбыт продукции предприятия через нелегальные структуры. Бывало и наоборот — какие-то ботинки или автодетали производили где-нибудь в подвале вручную на довоенных верстаках(бывает — где-то по блату доставали более современное оборудование, иногда — практически новое, но списанное из-за несущественных дефектов), а продавали через официальные точки реализации товара. Прибыль делили 50/50, так как обоим грозили серьезные сроки, вплоть до 10-ти лет лишения свободы.
Закрытие
Официально Косыгинские реформы прекратили еще в 70-ом году. Несмотря на явные достижения в виде резкого экономического роста, на официальном уровне ее признали недееспособной и не оправдавшей ожиданий. Странно слышать о таком после “золотой” пятилетки.
Заключение
В 65-ом году СССР взял курс на новый вектор экономического развития. Были проведены уникальные для страны изменения, которые привели к положительным результатам. Но, к сожалению или к счастью, реакционная верхушка задавила реализацию реформ, не дав им задышать полной грудью. В итоге это привело к известному Брежневскому “застою” и массовому дефициту конца 70-ых годов.